Птолемей правильно повёл себя в отношении местных традиций: повелел восстановить разрушенные персами храмы, отбил у конкурентов и торжественно похоронил тело Александра Великого в Александрии и основал там его культ. Сатрап удачно действовал в войнах, покорял города и земли, склонял на свою сторону войска противников, очаровывал и подкупал, а освободившееся место регента Македонской империи занимать не захотел. Он, похоже, не верил в империю, а хотел построить своё великое царство.
Первую супругу-персиянку Артакаму Птолемей I, возможно, оставил доживать век в каком-нибудь дворце и женился на дочери македонского военачальника Антипатра Эвридике. В её свите царь разглядел ещё одну женщину — молодую вдову Беренику, на которой он вскоре женится и сына от которой сделает наследником, несмотря на наличие сыновей от прежней жены. Пройдёт время, и дети Птолемея I и Береники сочетаются браком.
Женитьба Птолемея II Филадельфа на своей родной сестре Арсиное II (первую его жену, дочь Лисимаха, звали так же) греков шокировала, зато египтянам показалась совершенно естественной для царского дома. Осмеявший этот брак поэт Сотад был сброшен в море в свинцовом гробу, а Арсиною II обожествили при жизни. Почти 300 лет существования династии тут практиковались близкородственные браки, и, хотя новая кровь могла появляться от случайных связей или наложниц, власть и правление передавались только внутри семьи.
По профилям на монетах, скульптурным и мозаичным портретам сложилось представление о внешности Птолемеев — крупные носы и огромные, навыкате глаза были свойственны почти всем представителям династии. Большинство цариц звались Берениками, Клеопатрами и Арсиноями, отличаясь лишь порядковыми номерами, цари же все были Птолемеями.
Даже не успевший всерьёз стать фараоном Цезарион назывался Птолемеем XV. Клеопатр в семействе было множество: самая знаменитая носила седьмой номер, но это если не считать Клеопатру Селену и Клеопатру Трифену. Со временем родственные связи настолько запутались, что происхождение некоторых членов царской семьи до конца не известно.
Дань традициям
Новый царь очень серьёзно отнёсся к местным божествам и культам, постаравшись вписать новую элиту в древнюю культуру. Столице был придуман покровитель — Серапис, становление культа которого было окружено полагающейся легендой, видениями и прорицаниями. Новый бог как будто сам выбирает себе Александрию и напоминает грекам Асклепия или Зевса, но для египтян сочетает в себе Осириса и Аписа.
Он становится одним из главнейших божеств Египта, покровителем и царской династии, и всей страны, символом изобилия и воскрешения, божеством-врачевателем. Серапис — греко-египетский бог, его легко узнать по мерной корзине для зерна (модию) в качестве венца. Недалеко от Александрии ему будет посвящён храм — Серапеум или Серапион; вскоре культ распространится на весь Египет и за его пределы, ему будут поклоняться в Афинах и Дельфах. В Риме будет возведён храм Исиды и Сераписа, а изображение этого бога находят на монетах, фресках и скульптурах повсюду: в Италии, Тунисе, Афганистане и даже Индии. Решение оказалось идеальным — соединить в одном боге греческие и египетские представления.
Обожествление царей и цариц при жизни тоже было данью местным традициям и придавало власти легитимность, а братья и сёстры на троне так напоминали фараонов. Изображения царей и цариц в египетских царских костюмах передают нам эту связь культур, которую Птолемеи явно подчёркивали сознательно.
Управление по-македонски
Птолемей получил в свои руки богатую страну: развитое сельское хозяйство, трудолюбивые земледельцы, красивые обычаи и тысячелетняя история богоподобных властителей. В пределах эллинистического мира греко-македонцы селились компактно, греческие полисы возникали повсюду, но не смешивались с иными народами и сохраняли автономию. Птолемей не хотел множить греческие города на своей земле, а развивал и усиливал Александрию, куда перенёс столицу из Мемфиса. Прекрасное расположение Александрии позволяло сделать её одной из лучших морских гаваней древнего мира: отсюда пролегали пути в Сирию и по всему бассейну Эгейского моря.
Вторым крупным городом, столицей Верхнего Египта, царь сделал Птолемиаду, ограничив количество центров страны. Птолемей удачно сочетал греко-македонскую верхушку с коренным населением. Войско составлялось из македонян и греков, а от народа требовалось лишь возделывать землю и платить налоги. Чтобы привлечь из Греции и Македонии новых воинов, им выделяли земли, которые можно было обрабатывать в мирное время, — что-то вроде египетского казачества.
Основу богатств страны составляло сельское хозяйство, и Птолемеи постарались максимально его централизовать — почти все земли, кроме пожалованных за службу, принадлежали царю, и каждому ному (административная единица в Древнем Египте) выдавались планы на посев. Сбор урожая и качество работ контролировались экономами, а налоги выплачивались натурой. К традиционным сельскохозяйственным культурам и технологиям прибавлялись новые, развивались системы орошения, строились каналы, появлялись новые сельскохозяйственные и тягловые животные: считается, что одногорбых верблюдов завезли сюда в 250-х годах до н. э.
Земледельцы (особенно обрабатывавшие царские земли) не могли оставлять себе часть урожая, пока не расплатятся с казной, посевные семена сдавались в государственные хранилища, а выдавались для посева по плану как ссуда. Иногда государство ссужало крестьянам и скот для обработки земли, тоже не даром. Всё это неплохо работало при чёткой организованной бюрократии, но уже ко времени Птолемея IV наступил кризис: раздутый чиновничий аппарат обходился казне всё дороже, налоги становились тяжелее, земли обрабатывались хуже, а система ирригации приходила в негодность. Привлечение египтян в армию дало кратковременный успех, но затем вылилось в волнения и мятежи.
Александрия — новые Афины
Столица, резиденция двора, мощный торговый и морской центр Александрия быстро становится и центром эллинистической культуры и науки. Царь Египта приглашает ко двору выдающихся учёных и философов: Стратон из Лампсака, по прозвищу Физик, станет наставником наследника, другим будет филолог и писатель Филит Косский.
Здесь соберутся лучшие умы, а советник царя Деметрий Фалерский предложит создать Мусейон — храм муз и знаний, почти научно-исследовательский центр. В его состав войдёт и легендарная Александрийская библиотека, основание которой заложила, возможно, библиотека Аристотеля, купленная Птолемеем I. Собрание расцветёт уже при Птолемее II Филадельфе; при нём же будет построен колоссальный Александрийский маяк — одно из чудес света, возможно, один из первых маяков вообще.
Благодаря царскому финансированию и честолюбию Мусейон и библиотека были обеспечены лучшими учёными, инженерами, мудрецами, лучшими писцами и переводчиками. Разумеется, основным языком официальных документов и науки был греческий. Даже единственную дошедшую до нас историю Египта египетский жрец Манефон напишет по-гречески. Египетский язык цари изучать не стремились (хотя учителей и книг им хватало: Клеопатра VII выучила и египетский, и шесть других языков), но для особых случаев тексты записывались тремя способами: египетскими иероглифами, демотическим письмом и по-древнегречески. Именно так написан текст на Розеттском камне. В картушах иероглифами записаны имена «Птолемей» и «Клеопатра», позволившие учёным начать дешифровку.
Александрия, населённая главным образом греками — чиновниками, учёными и торговцами, — стала и центром политической жизни: александрийская толпа могла указывать царям на их неправоту и порой даже изгонять или возводить на трон новых царей.
Семейные ценности
Первый Птолемей оставил по себе память благодетеля, защитника и спасителя (Сотера). Его потомки быстро растеряли таланты к политике, а порой и вообще не имели интереса к государственным делам. Зато все члены семейства, независимо от крови, страстно любили власть. Матери бились за регентство при своих детях, а потом не хотели отдавать им бразды правления. Мужья убивали жён или детей этих жён, жёны строили заговоры против родителей мужа или собственных мужей, дети покушались на родителей и наоборот. Триста лет династии были отмечены всеми грехами и преступлениями, жизнь была насыщенной, и в ней затейливо проявлялись семейные узы.
Биография последней царицы Египта Клеопатры VII Филопатор («любящая отца») служит прекрасной иллюстрацией. Её отец, Птолемей XII Неос Дионис, или Авлет («флейтист»), был побочным сыном Птолемея IX. О нём вспомнили, когда александрийцы убили царя Птолемея XI Александра, успевшего побыть на престоле несколько дней, и законные наследники кончились. Птолемею Авлету покойный приходился кузеном. У Птолемея XII точно была жена, и скорее всего, её звали Клеопатра, но была ли она ему сестрой — неизвестно. Кто был матерью Клеопатры VII — Клеопатра ли или неизвестная образованная красивая гречанка, — вопрос открытый. В юные годы при ней свергли отца, и престол заняла сестра Береника; потом вернувшийся отец развязал бойню, где Береника погибла, и только римская поддержка кое-как удержала его на троне.
Клеопатра последовательно становится формальной женой-соправительницей двух своих младших братьев Птолемеев, но стала ли она причиной смерти сначала одного, а затем и другого мальчика, — неочевидно. Папирус — вещь хрупкая, и многие сведения из столь древней истории весьма приблизительны. Травилась ли Клеопатра VII при помощи змеи, тоже не факт. Но последняя из рода Птолемеев, по крайней мере, всеми силами пыталась сохранить царство, основанное её мудрым предком.
0
119.00
