В истории Великой Отечественной войны немало страниц, посвященных подвигам солдат на передовой, стойкости тружеников оборонных заводов и самоотверженности медиков. Однако за кулисами этих масштабных событий разворачивалась не менее напряженная борьба — битва за ресурсы, прежде всего за топливо. В эпоху моторизованных армий и авиации бесперебойное снабжение горючим становилось важной составляющей успеха боевых действий. О том, как советский топливно-энергетический комплекс обеспечил энергетическую основу Великой Победы, — в нашем материале.
К началу Второй мировой войны Советский Союз занимал вторую строчку мирового рейтинга по добыче нефти. Ключевыми регионами этой отрасли являлись Азербайджан (Баку и прилегающие месторождения обеспечивали около 70% всей советской добычи), Северный Кавказ (Грозный, Майкоп), Кубань, быстро развивающийся Волго-Уральский регион и дальневосточный Сахалин.
Германия, напротив, собственной значительной нефтедобычи не имела и критически зависела от импорта, который с началом войны практически прекратился. Ее предвоенные потребности в нефти удовлетворялись за счет импорта в объеме 5,7 млн тонн в год, причем львиная доля — 80% — приходилась на поставки американских компаний.
Гитлеровское военно-политическое руководство осознавало стратегическую значимость нефти для ведения современной войны моторов.
Ни литра врагу
Уже в первые дни войны советский топливно-энергетический комплекс понес ощутимые потери. Вражеская авиация наносила массированные удары по железнодорожным узлам, нефтебазам и складам горючего, стремясь нарушить систему снабжения фронта. Быстрое продвижение немецких войск на запад привело к потере значительной части нефтехранилищ и нефтеперерабатывающих мощностей, оказавшихся на захваченных территориях.
В этих условиях Государственный комитет обороны принял ряд экстренных мер, направленных на сохранение стратегических ресурсов и обеспечение армии топливом. Главной задачей стала немедленная эвакуация ценного оборудования нефтедобывающих и перерабатывающих предприятий в восточные регионы страны. Там, где вывоз был невозможен, принималось решение об уничтожении объектов, чтобы черное золото не досталось противнику.
Одновременно перед топливно-энергетическим комплексом была поставлена задача колоссальной важности — в кратчайшие сроки многократно увеличить добычу нефти на оставшихся в тылу месторождениях, прежде всего в быстро развивающемся Волго-Уральском регионе, который в годы войны получил неофициальное название «Второй Баку». Вся отрасль перешла на жесткий военный режим работы. Рабочие смены были увеличены до 12 и более часов, выходные и отпуска отменялись.
По всей стране развернулась мощная пропагандистская кампания, призывавшая к самоотверженному труду под лозунгами «Ни капли нефти врагу!» и «Каждая тонна нефти — это наш залп по Гитлеру!». Руководство наркомата нефтяной промышленности во главе с наркомом Иваном Сединым оперативно перебазировалось из прифронтовой Москвы в Уфу, ближе к новому центру нефтедобычи, чтобы непосредственно координировать работу отрасли в условиях военного времени.
Трудовой фронт
Эвакуация нефтеперерабатывающих заводов с западных территорий на восток страны стала беспрецедентной по масштабам и скорости операцией. Оборудование Сызранского НПЗ, например, было демонтировано, перевезено из Одессы и Херсона и смонтировано на новом месте всего за несколько месяцев. Уже 22 июля 1942 года завод выдал первую партию столь необходимого фронту бензина. На строительстве и производстве трудились преимущественно женщины, старики и подростки. Им увеличили продовольственные пайки — до 700 г хлеба в день, и это было не только стимулом, но и средством выживания в условиях всеобщего дефицита.
«Наш завод проектировался под крекирование бакинского мазута: сначала он транспортировался танкерами по Каспийскому морю, затем по железной дороге, — говорит главный инженер АО „Сызранский НПЗ“ Юрий Кузнецов. — В связи с тяжелым положением на фронте к концу лета 1942 года транспортировка сырья значительно усложнилась, а потом и вовсе стала невозможной. Если в начале сентября, не имея перебоев с сырьем, завод перевыполнил план выпуска продукции на 15%, то уже к 8 сентября бакинский мазут закончился. Чтобы не прекращать снабжение фронта горючим, надо было срочно переходить на местную нефть, тем более что к этому времени под Сызранью ее добывали уже в промышленных масштабах».
Уже 22 июля 1942 года на Сызранском НПЗ была запущена установка термического крекинга ТК-1 и получен продукт — соответствующий нормам бензин и мазут. Адаптировать ее под местное сырье помогла инженерная смекалка.
Чтобы совместить на установке первичную перегонку с процессом термического крекинга, главный инженер завода Артем Михайлович Франгулян и группа технических специалистов предложили модифицировать технологическую схему и внести конструктивные изменения в установку термического крекинга. Лаборанты изучили свойства непростого местного сырья, которое по удельному весу было более тяжелым, чем бакинское, содержало примесь серы и хлористых солей. В процессе его переработки при высокой температуре и в присутствии воды образовывалась серная кислота, что приводило к сильной коррозии технологического оборудования и трубопроводов.
«Первое, что было необходимо, — построить нефтепровод от нефтепромысла до завода, который был проложен на одном дыхании, — рассказывает Юрий Кузнецов. — Новых труб на тот момент не было, поэтому пришлось строить из того, что было в наличии: из труб недействующей нитки Сызрань — Батраки».
В максимально короткие сроки удалось построить и ввести в эксплуатацию установку по первичной переработке нефти — шестикубовую батарею, собранную из оборудования, привезенного из Туапсе. До войны в Туапсе действовала установка по первичной переработке — 12-кубовая батарея. Когда над Кавказом нависла угроза оккупации, эту установку разделили на две части: часть аппаратуры и насосов эвакуировали в Сызрань, другую часть — в Бугуруслан.
«Переход Сызранского НПЗ на переработку местных нефтей дался непросто, — отмечает Юрий Кузнецов. — Отбор бензина на них вначале был низким: максимум, который можно было выжать, — 21,5%, а на бакинском мазуте выходило до 38%. Конец кипения у этого бензина был 250 ºС, и он в значительной части состоял из керосиновых фракций — на нем тяжело было заводить двигатели. Но ценилось топливо на вес золота, так как давало возможность вести наступательные бои».
Башкирия, Самара
Башкирия, как один из ключевых нефтедобывающих районов, с первых дней войны демонстрировала высочайшую производительность. Среднесуточная добыча нефти в Ишимбае уже в июле 1941 года выросла до 2400 тонн с 2190 тонн в июне.
Многие нефтяники шли на передовую добровольцами. Среди них был, например, Александр Плотников — до войны он работал оператором на установке перегонки, а затем стал командиром танка, участвовал в Курской битве. Или Михаил Сафонов — бурильщик, который в первые дни войны записался добровольцем и вернулся домой с орденом Красной Звезды. Их подвиг вдохновлял: заводчане собирали средства на танковые колонны, работали по 14 часов в сутки и знали: их труд помогает тем, кто сражается на передовой.
Но труд этот был тяжел. Энгель Зайнетдинов, ветеран нефтяной промышленности, ученый, вспоминает: «Рабочие места даже на буровых установках заняли женщины. Хотя был запрет на то, чтобы в бурении работали женщины, к 1942–1943 годам в коллективе „Башнефти“ они занимали более 50% персонала. И, конечно, очень много пришло подростков. В Ишимбае было создано ремесленное училище и школа ФЗО, которое за годы войны подготовило более тысячи специалистов для нефтяной промышленности. По сути, пенсионеры, женщины и подростки на своих плечах вынесли эти тяжести войны».
В Поволжье в военные годы эвакуировали лучших специалистов-нефтяников, которые открыли в регионе нефть наивысшего качества — девонскую. Это стало стратегическим прорывом. Первый мощный нефтяной фонтан в Жигулях забил 9 июня 1944 года, обеспечив фронт высококачественным сырьем для производства авиационного бензина. С 1941 по 1945 год добыча нефти в производственном объединении «Куйбышевнефть» (ныне — «Самаранефтегаз») увеличилась в пять раз, сделав регион одним из самых нефтеносных в Советском Союзе.
«За годы войны на территории Куйбышевской области геологи открыли восемь новых месторождений, обладающих большими запасами углеводородного сырья, — отмечают в пресс-службе АО „Самаранефтегаз“. — Неоценим и вклад буровиков. Они за несколько военных лет пробурили более 200 тыс. м горных пород и построили более 370 скважин, освоили прогрессивные методы бурения — турбинное, направленное, кустовое».
Логистика черного золота
Нарушение железнодорожных коммуникаций на западе страны потребовало от советских логистов разработки нестандартных и порой рискованных схем доставки топлива на фронт. Транспортировка нефти с богатых кавказских месторождений осуществлялась по Каспийскому морю. Уникальным инженерным решением стало использование железнодорожных цистерн в качестве плавучих средств.
Авральными темпами был проложен подводный нефтепровод через Ладожское озеро протяженностью 30 км. Он залег на глубине 13 м. Эта «артерия жизни», построенная всего за две недели в мае — июне 1942 года, ежедневно перекачивала до 400 тонн топлива в блокадный Ленинград, обеспечивая работу транспорта и электростанций осажденного города. За 20 месяцев эксплуатации по этому трубопроводу было перекачано 40 тыс. тонн нефтепродуктов.
Даже самые отдаленные регионы страны вносили свой вклад в обеспечение фронта топливом. Комсомольский НПЗ, решение о строительстве которого было принято в сентябре 1941 года, уже в декабре 1942 года отправил первый железнодорожный эшелон с бензином на Сталинградский фронт. Работа на предприятии началась еще до завершения строительства — подчас топливо отгружалось из цехов, не имевших крыши.
Сахалинские нефтяники, из которых свыше трети личного состава ушло на фронт, не только сохранили, но даже нарастили объемы добычи «черной крови моторов». В период с 1941 по 1945 год на Сахалине было добыто 3 млн тонн нефти, а объем бурения по сравнению с 1940 годом вырос в 3,4 раза.
Приказ уничтожить
Снабжение войск, сражавшихся под Сталинградом, осуществлялось в основном за счет ресурсов волжских и уральских нефтепромыслов. Саратовский НПЗ, несмотря на систематические и массированные бомбардировки (на территорию завода было сброшено около 3,5 тыс. фугасных бомб, погибло около 800 сотрудников), продолжал работать, перерабатывая до 5 тыс. тонн нефти в сутки. Было освоено производство пиролизного сырья для изготовления боеприпасов, а также выпуск стволов для минометов, треног для противотанковых ружей и зажигательных смесей для жидкостных гранат.
Приказом Гитлера Саратовский НПЗ был включен в список стратегических предприятий, которые фашисты планировали уничтожить в первую очередь. Количество сброшенных на завод авиабомб исчислялось тысячами.
«Все производственные объекты были полностью замаскированы, — вспоминают сотрудники завода. — Идея заключалась в том, чтобы при помощи окраски придать промышленным зданиям вид рабочего поселка и огородов. Над разработкой этого проекта трудились саратовские художники. Все установки были раскрашены в зеленовато-буро-желтый цвет. С воздуха создавалось впечатление что внизу только участки, лес и болото».
Эстафета поколений
Многие добывающие и перерабатывающие предприятия, чья история неразрывно связана с обеспечением фронта топливом в годы Великой Отечественной войны, продолжают успешно работать и развиваться. Волго-Уральский регион сегодня остается одним из ключевых нефтедобывающих центров страны, обеспечивая около 25% национальной добычи (для сравнения: в 1940 году этот показатель составлял чуть более 2%).
Такие промышленные флагманы, как Сызранский НПЗ, Комсомольский НПЗ, предприятия Башкирии («Башнефть») и Сахалина («Сахалинморнефтегаз» и «РН-Сахалиннефтегаз»), входящие в состав «Роснефти», являются прямыми наследниками заводов военного времени. А благодаря развитию науки и технологий многие месторождения, открытые или активно разрабатывавшиеся в годы войны, получили новый импульс развития. Внедрение современных методов увеличения нефтеотдачи, таких как гидроразрыв пласта и горизонтальное бурение, позволяет извлекать значительные запасы, разработка которых ранее считалась экономически нецелесообразной.
Например, Саратовский НПЗ в 2018 году одним из первых в стране освоил выпуск бензина уровня «Евро-6» с улучшенными эксплуатационными и экологическими характеристиками по технологии НК «Роснефть». В 1941 году для бесперебойной подачи топлива на фронт были сокращены простои крекинг-установок под ремонтом со 120 до 66 часов и таким образом увеличены межремонтные пробеги. Впоследствии увеличение межремонтных пробегов являлось одной из основных задач для инженеров завода. В результате в 2023 году Саратовский НПЗ одним из первых в стране перешел на трехгодичный межремонтный пробег.
Еще в 1945 году на предприятии была введена в эксплуатацию битумная установка. В процессе она модернизировалась, и сегодня саратовский битум известен далеко за пределами региона. Например, многие олимпийские объекты в Сочи были построены с его применением. Дорожный битум PG 58-22, недавно поставленный на производство, способен выдерживать повышенные транспортные нагрузки, что позволяет значительно повысить стойкость автомобильных магистралей к дефектам и продлить срок их эксплуатации.
Предприятия, выстоявшие в суровые годы войны, и сегодня являются основой энергетической безопасности России, служа живым напоминанием о несгибаемой воле и трудовой доблести народа.
0
350.00
